Фиксирует и переосмысливает всё, что происходит с нами: о культуре во время войны говорим с Александром Ткаченко

Александр Ткаченко. Фото: Facebook

Украинцы демонстрируют исключительный уровень единения в противостоянии российскому агрессору. И пока воины сражаются с оккупантами на фронте, сплачивается и тыл. Не исключение в этом плане и культурная сфера. Многие артисты бесплатно выступают в разных городах мира, проводят благотворительные концерты, чтобы собрать деньги на поддержку и армии, и людей, которые оказались из-за войны в тяжелой ситуации.

Насколько важен для Украины сегодня культурный фронт, как развивается кино, над какими проектами работает Минкульт и почему поддержка российской культуры сегодня равна участию в войне — в эфире телемарафона "Говорит Украина" телеканалов "Дом" и UA рассказал министр культуры и информационной политики Александр Ткаченко.

— Как изменилось направление работы Министерства культуры после вторжения РФ 24 февраля, на чем сейчас расставлены основные акценты?

— У нас три основных направления. Первое — это, безусловно, работа в сфере медиа, с точки зрения контрпропаганды и рассказа о том, что, на самом деле, происходит в Украине, продвижение наших проектов, в том числе, и проекта "FreeДОМ".

Второе направление — сохранение культурного наследия от варварских атак россиян. И третье — поддержка украинских артистов, прежде всего, не только государственных, но и независимого сектора. Три основных направления, над которыми мы работаем сейчас.

— Европейская повестка в украинской культуре, прежде всего, в чем она проявляется? 

— В том, что мы принимаем разнообразие как данность. Мы не навязываем свою точку зрения типа "победобесия" всего населения страны. Мы толерантное общество, у которого есть преимущество — быть едиными, несмотря на то, что мы разные. И это — классическая европейская ценность. То, что происходит "за поребриком", наоборот, называется одна точка зрения, это тоталитарный подход к культуре.

— Мы видим, как развивается украинская культура: что-то даем Европе мы, что-то перенимаем от них. И в то же время наблюдаем тотальную пропаганду внутри культуры РФ. Разделение вот такого мышления, проевропейского, и российского, антиевропейского уже навсегда? Как вы это видите?

— Россияне поставили культуру и пропаганду во главу своих войск. Многие их артисты ездили в Европу продвигать российские нарративы точно так же, как и их пропагандисты. Я очень надеюсь, что завтра будет приятная новость, после объявления санкций по поводу пропагандистов и их инструментов в России.

Поэтому наша задача — объяснять европейцам, что сотрудничество в сфере культуры с Россией, потому что это, преимущественно, официальная культура, поддерживаемая российским государством, — это участие в войне.

И я рад, что десятки, если не сотни организаций, театров, фестивалей сейчас прекращают сотрудничество с российскими представителями так называемой культуры, вместо этого мы предлагаем европейцам продвижение нашей украинской культуры, нашего наследия, достаточно большого, которому тысячи лет.

Я рад, что многие коллективы с успехом сейчас выступают в Европе, точно так же, как и наши артисты на Биеннале, художники. Нам есть что предложить, и это сейчас пользуется спросом. Нам важно в момент войны открывать и второй фронт, который называется культурным. 

— Как сейчас развивается украинское кино? Продолжается ли поддержка государством производства фильмов?

— Тут есть такой момент, что финансирование на культуру, к сожалению, во время войны было приостановлено, и задача Министерства сейчас — найти источники для того, чтобы поддерживать и представителей культуры в целом, и кинопроизводителей, в том числе.

Я общался с несколькими продюсерами по поводу идей, которые они могли бы осуществить в ближайшее время для того, чтобы зафиксировать, с художественной точки зрения, происходящее, но это процесс, кино не создается просто так.

— А как считаете, военная, фронтовая культура Украине сейчас нужна?

— Безусловно, потому что культура во время войны способна работать не только как психотерапевт, но она фиксирует и переосмысливает всё то, что происходит с нами. Тот факт, что исполнение Андреем Хлывнюком "Червоної калини" сподвигло группу Pink Floyd собраться — это уже много значит.

Я был на концерте U2 в киевском метро, где он выступал вместе с Тарасом Тополей — это также фиксация истории, уникальных моментов, которая показывает, что нас многое объединяет с цивилизованным миром. Я прямо говорю: вы защищаете не только Украину, вы защищаете всю Европу.

Мы создали платформу "Культура во время войны" и на ней пытаемся объединить все проявления наших творцов во время войны, их много. Я рад, что многие артисты бесплатно выступают сейчас в разных городах Европы, чтобы собрать деньги на поддержку и нашей армии, и на гуманитарные нужды. Делают они это искренне и очень успешно.

— Расскажите о госзаказах, на какие темы в культуре они сейчас есть, о перспективах, возможно, какой запрос есть от государства в сфере культуры?

— К нам обращаются многие представители сферы культуры с тем, чтобы восстановить финансирование. Сейчас мы имеем положительные отклики от многих наших европейских партнеров, которые готовы, непосредственно, помогать своими деньгами и украинскому культурному фонду, и украинскому Институту книги, а это весь независимый сектор.

Все государственные учреждения мы продолжаем поддерживать, и практически, в постоянном режиме общения с нашими коллективами и учреждениями. Я настоятельно им рекомендую продолжать работать там, где это безопасно.

С соблюдением всех правил театры возобновили свою работу, некоторые заповедники возобновили свою работу. Сегодня (8 мая — ред.) открывается выставка в музее Второй мировой войны, посвященная событиям, которые у нас сейчас происходят.

Я настаиваю на том, чтобы осуществлялись качественные гастроли в Европе с тем, чтобы наши артисты выступали и перед нашими воинами, и в госпиталях. Я видел несколько таких представлений, сложно представить себе то, насколько благодарные глаза были у зрителей, которые понимают, что наша культура вместе с ними во время войны. Это очень важно.

— В чем сегодня заключается государственная политика Украины в оценке событий 9 мая 1945 года? 

— Это общий нарратив — мы победили тогда, победим и сейчас. В принципе, та парадигма, которую нам навязывали во время Советского Союза и после его распада, заключалась в том, что мы смотрели в прошлое. Это о победе, которая была тогда.

В Европе давно день 8 Мая — это не только День матери, это и память, потому что война несет, как мы теперь понимаем, не только победу нашу будущую, но и огромные жертвы. И поэтому смена мышления, которое было для нас важным после 2014 года, сейчас приобрело, я думаю, всеобъемлющий характер.

То, что меня воспитывали, когда 9 мая нужно нести красные флаги и вспоминать о подвигах отцов и дедов, наталкивалось очень сильно на рассказы моих дедушек и бабушек, которые описывали эту войну совершенно иначе, с жертвами, со смертями, с попытками угнать, так сказать, в Германию на работу, с партизанскими отрядами. У меня картина жизни, как-то, не клеилась из рассказов дедушек и бабушек и того, чему меня учили в школе. И вот теперь как-то всё складывается.

— Российская Федерация, по факту, пытается "приватизировать" победу во Второй мировой войне. Но боролись с нацизмом во всем мире. РФ не то, что стремится переписать историю, а пытается ее уничтожить и создать заново по своим каким-то домыслам. А лично у вас как поменялось отношение к 9 мая?

— Тот факт, что в Европе говорят "никогда снова", хотя, это снова случилось, а в России говорят "повторим снова", или "можем повторить", говорит о колоссальной пропасти между пониманием того, что несет с собой война, между россиянами сегодняшними, которые, в целом, поддерживают своего вождя, и цивилизованной Европой.

И эти два маркера, очевидно, становятся неотъемлемой частью и украинского сегодняшнего дня. Эта разница будет чем дальше, тем больше, потому что должны пройти годы для того, чтобы то вдалбливание "победоносия", которое они пытаются навалить на голову своим гражданам, прошло и забылось.

Там комичные истории происходят, как они надевают на детей пилотки, выступления делают, вот, это всё превращается в фарс и абсурд.

Никто им не даст "приватизировать" эту победу. Все цивилизованные страны прекрасно понимают, о чём идет речь.

И, конечно, у каждого, у меня, в том числе, это переосмысление происходит, начиная с 2014 года. И оно особенно актуально на сегодняшний день, потому что у нас война, конкретная война с "рашистами". Но победили нацизм, победим и "рашизм".  

Прямой эфир