Владимир Дантес (настоящее имя Владимир Гудков) — певец, блогер, теле- и радиоведущий — пришел в гости в шоу "Тихий вечір з Оленою Кравець" телеканала "Дом".

В интервью Владимир Дантес рассказал о своем новом проекте "Мама, я гоняю тачки", каких необычных людей во время его съемок удалось встретить, а также — как помогает ВСУ и как в свои 34 года стал отцом двоих детей.

Ведущая — Елена Кравец.

"Мама, я гоняю тачки"

— Вовчик, спасибо, что пришел. Как тебе у нас?

— Очень красиво. Я рад, что нас и вас ничто не останавливает делать классные проекты. Это очень нужно. Реально нужно смотреть на красивых людей, на красивую студию. Потому что даже когда вокруг все, мягко говоря, не очень красиво, то можно включить "Дом" и посмотреть на вас, на эту студию, на музыкантов.

— На твоем YouTube-канале появился новый проект "Мама, я гоняю тачки". О чем он?

— Два года назад у меня был проект "Мама, я делаю бизнес". Я ездил по стране, снимал агро-, айти- и другие сферы, рассказывал, кто что делает интересного.

— Это были бизнес-стартапы.

— Да. И мы решили сейчас сделать что-то вроде этого. И сделали проект "Мама, я гоняю тачки".

Суть проекта в том, что из точки А (из Европы или из любой точки Украины) мы перегоняем тачки в пункт Б — к военным. Почему я говорю "мы", потому что каждый раз со мной новый соведущий или соведущая. И мы параллельно снимаем людей, бизнесы, волонтерские хабы, которые продолжают делать что-то классное для Украины.

— Сколько уже выпусков?

— 12 выпусков. Они только начинаются у меня на YouTube.

На самом деле прикольно было гонять. Сначала было очень странно, я не мог понять формат. Потому что вроде бы все так, как мы до этого делали. Но что-то есть другое, и рядом соведущий или соведущая.

Это какое-то сочетание подкаста и того, что я делал раньше.

Но с каждым разом мы все больше и больше раскрывали для себя людей, которые просто не устают что-то там фигачить.

Например, в Киеве снимали Гарипову (Наталья Гарипова — сценарист, стендап-комик, радио- и телеведущая, — ред.) Она очень боится ездить, когда кто-то за рулем. Мы тестировали багги для военных. А я тоже, ну, не тот водитель, с которым надо садиться, особенно на механике. До этого проекта я последний раз водил механику 15 лет назад, а тут еще — праворульные, всякие. Я сажусь, и мне чувак, который все это разработал, говорит: в гору — газуешь, вниз — не тормозишь. Говорю: ну, хорошо. А наверху еще находятся противотанковые ежи.

И я говорю: "Наташ, садись". Она садится, мы так в гору — я газую. И мы просто взлетаем, прыгаем, и как в кино — я немного чиркаю этого ежа, мы проезжаем. Наташа: аааааа. А мне так понравилось.

И ты смотришь на людей, которые суперпозитивные, не останавливаются и делают что-то для экономики Украины, для военных. А главное — ты встречаешься с военными.

— А ты довозишь тачки прямо к ним?

— Иногда мы довозили к военным, но не всегда прямо к ним. Мы никогда не были на каких-то очень опасных территориях, кроме Ковшаровки, это Харьковская область. А до этого мы были в Купянске, в который до нашего приезда прилетело три раза за час.

И вот мы доехали уже до Ковшаровки, а там ничего нет — ни света, ничего. Но есть люди. Мы стоим, и я говорю: "А где здесь можно в туалет сходить?" Он говорит: "Ну вот в лес, только недалеко заходи". Я: "А недалеко — это какое расстояние?" Он говорит: "Ну, недалеко". И ты идешь и понимаешь, что там все заминировано. Параллельно с этим начинается... Возвращаюсь, все просто стоят, курят. Я спрашиваю: "А что это?" Они: "Не беспокойся, это отлеты, это выходы". Я: "А что делать, когда будут прилеты?" — "Ну, отойди от дома, не знаю". — "Ну, ок. Супер".

Короче, когда ты приезжаешь к военным, ты понимаешь, что они супервеселые, они беса гонят лучше всех нас. У них нет времени на какую-то печаль.

Да, у них очень черный юмор, как и у волонтеров, которые на деоккупированные территории ездят. Но когда ты видишь глаза, когда они от шуток немного перестраиваются на что-то, что их действительно беспокоит... Это, конечно, касается семьи... То все, там начинается какая-то такая история, которую ты не можешь передать словами.

Потому что юмор — это только защита. А ему так же больно, ему так же страшно. Но он все делает для того, чтобы мы вот здесь сидели и смеялись. Так что спасибо вам большое за эти силы.

— А кто тебя во время съемок поразил больше всего?

— Священник был крутой, в селе Криворивня. За неделю до этого мне рассказывали, что были в какой-то церкви, где священник во время разговора с прихожанами рекомендует Телеграмм-каналы, которые следует читать. И называет канал "Боже, яке кончене!" [Алексея] Дурнева. Я такой: "Ну, это невозможно".

Мы приезжаем в эту церковь, а там ковры лежат. А потому что этот священник каждое воскресенье или субботу, я не помню точно, организовывает просмотры мультиков или фильмов. Это как кинозал. Он собирает людей, они смотрят.

Мы приехали с Марком Куцеваловым (участник "Лиги Смеха", команда "Прозрачный гонщик", — ред.). Типа, сейчас мы подколем его, говорим: "А "Матрицу" вы там смотрели?" Он: "Конечно, это фильм об Иисусе". Там и "Шрека" показывают. Вот ты в церкви когда смотрела "Шрека"? Это так круто.

Потом он рассказывал о том, что он смотрит канал Дурнева "Боже, яке кончене!" Говорит: это нормально, надо быть современным.

В Виннице был классный чувак, он реально человек не из этого мира. Он такой вдохновленный. Есть такая штука у людей, как лукизм. Когда ты внешне оцениваешь человека, и он выглядит очень странно для нас. Почему мы еще думали, что он странный, потому что он из конопли делает "кикиморы" (маскировочные костюмы для военных, — ред.).

И мы у него расспрашиваем об этом, что-то шутим по поводу того, что конопля "ха-ха", "хи-хи". А потом вижу какие-то рисунки. Я спрашиваю: "А кто это рисовал?" Он говорит: "А я же преподаю труды в школе. Вот дети рисуют". Как выяснилось, он работает учителем труда, но еще дополнительно занимается с детьми, у которых аутизм. И ты такой думаешь: вау, мы приехали о "кикиморах" рассказывать, а нашли прям другую историю.

Нина в Хмельницком. Она риелтор, но каждый день делает сухие супы для военных, которые можно заливать кипятком, и отправляет на "ноль". Она говорит: я отправляю только на "ноль", потому что на "нуле" проблема с горячей едой.

И вот мы нашпиговали машину приборами ночного видения, взяли в нее очень много этих супов, буржуйку и передали нашему другу, который в "Азове" служит (кстати, оператор из "Орел и решка").

— Кстати, были еще волонтеры из Купянска.

— Они сами из Харькова, но ездят в Купянск. Я не знаю, как это рассказывать. Мы стоим в Харькове, чтобы ехать в Купянск. И подъезжают чуваки, которые все выглядят как военные, заряженные такие. Какие-то шутки постоянно.

Вот чувак с позывным "Тунец" очень серьезно так говорит: "Вот у меня есть мечта. Хочу пленного себе на Новый год". Говорю: "Что?" — "Ну, пленного. Это же так интересно поговорить, а то я видел их только мертвыми, а я хочу живого". А мы стоим с Дурневым и нам как бы смешно... А они все, их там 21, — "га-га-га". А он продолжает: "Вот мы идем, у меня в руках энергетик. Я вижу, орк лежит, я его так поливаю, говорю: ну что, бодрись, вставай!" И они все — "га-га-га".

Потом они нас провели по Купянску, а сами поехали в "серую зону" вытаскивать людей. На следующий день я видел это видео. Они были просто в 500 метрах [от боевых действий], по ним шмаляли. И уже на следующий день мы с ним сидим, что-то едим — совсем другой чувак, в гражданке. Мы что-то там разговариваем. И другого выбора у него нет, я не знаю, как он может защитится. Он говорит, что они уже с психологом работали. А так как они не военные, то им не дают военных психологов. А [простые] психологи слушают, плачут и говорят, что мы не можем с вами [работать].

— Они не выдерживают.

— Не выдерживают. Так что давайте шутить, пусть будет так.

— Недавно ты вместе с Алексеем Дурневым с туром "Пожар" собрали на 7 автомобилей для ВСУ и 50 броников.

— Да, мы классно собрали в прошлый раз, поэтому сейчас у нас еще один тур — "Рождественский тур". Потому что каждый день нам наши ВСУ делают подарки, и мы хотим им сделать рождественские подарки. И поэтому поехали еще раз и соберем им тоже на что-то мощное.

Лингвистический Моисей

— Знаешь, Вовчик, за что хочу тебя поблагодарить? За то, что ты амбассадор мягкой украинизации. Ты же такой себе лингвистический Моисей, потому что ты еврей, который перевел многих из нас на украинский язык. И ты помогаешь и собственным примером, и творчеством. Я о твоей песне.

— "Объятия"? Да, я за мягкую украинизацию. Но вот я был в Харькове, и там действительно много людей разговаривают на русском. И я понимаю почему, потому что у них нет времени...

— Это же твой родной город.

— Да, я харьковчанин, и я 33 года разговаривал на русском. Но у меня к людям, которые в Украине разговаривают на русском, в принципе, претензий нет. Смотря, откуда они, что у них за ситуация. Но, в принципе, претензий нет.

Но я хочу обратиться к нашему другу... он руководит Харьковом (речь о Харьковском городском голове Игоре Терехове, — ред.). Он недавно заявил, что я с харьковчанами буду разговаривать на русском, потому что так они меня понимают. Это неправильно. С тебя все начинается. Начни разговаривать на украинском, не обращай внимание, как разговаривают другие, подавай пример. И с тобой начнут разговаривать [на украинском].

Кто как разговаривает дома, между собой — безразлично. Это дело каждого человека. Мы свободная страна. Мы свободная и демократическая нация. Мы можем делать все, что угодно. Но мы еще и умные.

Поэтому говори на украинском, не надо свои страхи и свою неумелость прикрывать тем, что кто-то не поймет. Все всё понимают.

— И еще мы начали видеть в этом смысл. Потому что если в начале войны были определенные такие качели, то сейчас с каждым днем все больше людей начинают это делать сознательно. И когда на тебя никто не давит, ты делаешь это сознательно, потому что тебе мягче разговаривать на украинском, тебе роднее. Этот язык на тебя начинает ложиться, даже когда ты до этого разговаривал на русском.

Дети — это очень круто.

— Ты же недавно стал отцом. У тебя появились сразу два ребенка. К тому же такие, которые умеют разговаривать.

— Старшая разговаривает, а младший еще не разговаривает.

— Я все равно тебе завидую. Не в плане, что я хочу еще двух детей, а что ты пришел на все готовое. Как тебе вообще отцом быть?

— Давай так, отец у этих детей есть (у ресторатора Даши Кацуриной двое детей от первого брака — сын Иван и дочь Александра, — ред.). И он реально отец. Но мне очень приятно и круто проводить с ними время, когда есть такая возможность. Это круто, когда ты видишь, как тебя начинают воспринимать дети.

С малым у меня вообще супер отношения. Хоть где-то я полный авторитет. Со старшей у меня был классный момент. Как-то Даша укладывала малого и легла спать. А я сидел, были какие-то плохие новости, мы были в туре. Я налил себе виски, сижу. А Саша говорит: "А что ты пьешь?" Я говорю: "Виски с черным напитком (чтобы не рекламировать)". Она говорит: "А можно и мне это?" Ну, не виски, а этот напиток. Я говорю: "Да". И мы начали с ней просто разговаривать. Она мне что-то свое рассказывает о школе, о детском саде, об Украине, где она была... А я ей о своих каких-то проблемах. И я такой думаю: вау, ну дети — это нифига не те люди, которые ничего не знают. Это же кладезь просто каких-то историй, и ты у них учишься.

И мне так было круто провести этот вечер, и я таким вдохновенным лег спать. Спасибо, дети.

Дети — это очень трудно, но на самом деле это настолько кайфово и круто, что я каждому рекомендую. А там выбирайте сами.

---

"Тихий вечор з Оленою Кравець" — это легкий, спокойный разговор о важных и актуальных для украинцев вещах и событиях, которые позволят немного отдохнуть и отвлечься от напряжения, в котором мы все живем. Каждую субботу в гости к Елене Кравец и ее соведущему Юрию Карагодину приходят знаковые собеседники, чтобы собственными историями жизни, своим оптимизмом и силой духа поддержать и подбодрить зрителей.

Гостями второго выпуска стали: певец, блогер, теле- и радиоведущий Владимир Дантес, директор компании "Ясно" Сергей Коваленко, ресторатор и телеведущий, а сейчас боец ВСУ — Даниэль Салем. Музыкальные гости — группа KAZKA.

Из предыдущих выпусков "Тихого вечора з Оленою Кравець"

• Отношение в мире к украинцам, возвращение "МакДональдза" и бульдог Марик из Мариуполя: откровенная беседа с Дмитрием Кулебой в шоу "Тихий вечір з Оленою Кравець"
• Украина непременно победит, потому что у нее есть дух: легендарный Дэвид Леттерман — гость "Тихого вечора з Оленою Кравець"
• С юмором о страшном и важном: Денис Христов рассказал, как эвакуирует жителей прифронтовых зон
• Зеленский или Астафьева — лифтеры рассказали, кого спасут первым